Рысь на полуострове Камчатка

[~Ива~]

А.С.Валенцев, В.И.Мосолов (Кроноцкий государственный заповедник)

Полуостров Камчатка представляет собой периферию географического ареала рыси, где проходит современная восточная граница распространения этого вида в Евразии (Гептнер, Слудский, 1972). Рысь сравнительно недавно заселила Камчатку, проникнув на полуостров с материковой части. В настоящее время весьма сложно в деталях и по этапам проследить процесс освоения рысью столь обширной новой территории. Анализ литературных (Бажанов, 1946; Самородов, 1939; Портенко и др., 1963; Грибков, 1967; Баскин, 1968; Вершинин, 1975) и ведомственных материалов позволяет лишь в общих чертах проследить расселение вида. Северо-восточные районы Дальнего Востока рысь заселила лишь в начале 20 века. По-видимому, расселение шло через бассейн р. Колымы, откуда отдельные звери уходили на север, осваивая обширный бассейн р. Омолон (Кищинский, 1967). Именно с верховий данной реки рысь проникла в бассейн р. Пенжины. Первые сведения о появлении рыси в среднем течении р. Пенжины появляются в 1923 г. (Бажанов, 1946). С этого времени рысь начинает заселять обширные пойменные леса бассейна этой реки. Достоверно известно, что в 1935 г. была добыта первая рысь непосредственно на севере полуострове, в окрестностях с. Рекинники.

По данным П.Ф. Грибкова (1967), рысь на территории Пенжинского района появилась в период с 1930 по 1937 гг. С 1937 г. ее шкуры уже появляются в пушных заготовках по Пенжинскому району: в 1937-1967 гг. до 4-8 шт. (максимально в 1944 г. - 11 шт.) ежегодно поступало в заготовительные организации района.

Другой вероятный путь заселения полуострова связан с проникновением рыси с р. Омолон на в бассейны рек Большой и Малый Анюй и в верховья р. Анадырь, где она появилась в 1929-1931 гг. До этого ее здесь не отмечали (Сокольников, 1927). В пределах Олюторского района Камчатской области до 1933-1934 гг. рысь не регистрируется (Самородов, 1939). Первая экземпляр этого вида в Олюторском районе пойман охотником в 1937 г. и до 1940 г. рысь в единичном количестве поступает в заготовки (Грибков, 1967). Заходы отдельных зверей в 1940 г. регистрировали на р. Апуке и в устье р. Великой (Вершинин, 1975). Зимой 1954 г. в Олюторском районе добыто 11 рысей, в том числе 5 зверей - в устье р. Култушной (Портенко и др., 1963). Вероятно, расселение рыси в восточные отроги Корякского нагорья шло из бассейна р. Анадырь (Кищинский, 1967). Но здесь рысь далеко на юг не продвинулась - к 1958-1960 гг. были известны лишь единичные заходы отдельных зверей до р. Вывенки (Портенко и др., 1963; Баскин, 1968). Относительно незначительные по площади пойменные леса северо-восточного побережья и обширные участки открытых горных тундр не способствовали расселению вида вглубь полуострова.

Мы склонны считать, что заселение рысью полуострова шло именно по западному побережью. Звери расселялись из бассейна р. Пенжины, осваивая северо-западные районы Камчатки. На это указывают анализ встреч и результаты обработки учетных материалов, сведения по заготовкам и другие ведомственные материалы 40-50-х годов прошлого века. Кстати, белка в 20-е годы, осваивая новую территорию, также расселялась на юг по западному побережью (Новограбленов, 1930; Самородов, 1939; Дьячков, 1989). В настоящее время тот же "путь" осваивает и бурундук, уже заселивший пойменные леса бассейна р. Лесной (отдельные встречи этих зверьков в 1990-е годы регистрировали в бассейне р. Палана).

Большинство случаев добычи рыси в 40-х годах прошлого века отмечалось именно на северо-западе Камчатки. В эти же годы происходит и увеличение ее численности в пределах Пенжинского района. Вероятнее всего, что именно в данный период, с 1930 по 1935 гг., отдельные звери, расселяясь на юг полуострова, пересекали открытые пространства Парапольского дола (более 100 км безлесных заболоченных тундр). С 1935 по 1951 гг. единично рысей добывали в низовьях р. Пенжины, в приустьевых участках рр. Лесная, Кинкиль (Вершинин, 1975). В Тигильском районе рысь впервые была добыта в 1940 г. на р. Хайрюзовой (Грибков, 1967); еще двух зверей добыли уже в 1945 г. После этого в течение 7 лет рысь вообще не отмечалась и не регистрировалась в пределах Тигильского района. В долине р. Камчатки она впервые отмечена в 1952 г.; чуть позднее, в 1954 г. две рыси добыто в Быстринском районе. Позднее, уже в 1958 году, рысь была впервые встречена гораздо севернее - в пределах Карагинского района, где охотники добыли 4 зверя (Грибков, 1967). В данном случае рысь осваивала новую территорию уже с юга, расселяясь из низовий р. Камчатки и через долину р. Еловки (Вершинин, 1975). Далее пути расселения рыси на юг проследить трудно: известно, что в Соболевском районе впервые рысь была добыта в 1960 г.; в 1960-1961 гг. шкуры рысей поступают из Елизовского и Быстринского районов; а с 1961 г. следы рыси стали регулярно регистрироваться в окрестностях г. Елизово и по бассейну р. Налычевой. С 1962 по 1965 гг. на полуострове в заготовки уже поступает от 14 до 17 шкур рыси; в том числе, и из самых южных районов полуострова.

Значительно позднее рысь начала заселять территорию Кроноцкого заповедника. Здесь мы имеем возможность более точно по времени восстановить характер заселения рысью новой территории. Первые сведения о появлении рыси у южных границ заповедника относятся к 1969 г.: двух зверей охотники добыли на смежной территории, близ п. Жупаново. В 1970 г., также у южной границы заповедника, было отстреляно еще две рыси и по следам прослежен проход двух зверей на территорию заповедника. Через год, в 1971 г, следы рыси сотрудниками заповедника регистрируются в бассейне Семячикского лимана и на склонах Кроноцкой сопки (более 80 км от южной границы заповедника). При этом основные пути перемещения зверей по заповедной территории тесно связаны с пойменными биотопами и зоной распространения каменноберезовых лесов. В 1972 г. при высокой численности рыси на сопредельной территории (близ п. Жупаново добыто 5 особей), звери продолжают расселяться по заповеднику - лесниками регистрируются следы рыси в его центральной части: в бассейнах рр. Татьяна и Ольга (в 100 км от южной границы заповедника). А через год следы рыси отмечаются уже и в самом северном районе заповедника - в пойме р. Большая Чажма (Летопись природы, 1968-1975).

Таким образом, именно с юга рысь стала расселяться по территории Кроноцкого заповедника. Из этих материалов также видно, что расселение шло очень быстро: практически за три года (1970-1973) рысь заселила новую территорию в 10 тыс. кв. км, продвигаясь с юга на север со скоростью 60-70 км в год. По-видимому, подобный темп расселения рыси можно считать нормальным и при рассмотрении скорости заселения ею полуострова в период с 1935 по 1951 гг., тем более, что столь подробные данные по северо-западным районам Камчатки за те годы отсутствуют.

Отличительной чертой растительных сообществ Камчатки, обусловленной её природно-географическими особенностями, является обеднённый видовой состав, отчётливо выраженная высотная поясность и мозаичность в распределении растительного покрова. К биотопам, в той или иной степени заселённым рысью, относятся каменно- и белоберезняки, хвойные, смешанные и пойменные леса, заросли кедровых и ольховых стлаников, редины, старые гари и вырубки. Остальные площади заняты равнинными и горными тундрами, гольцами и россыпями.

Каменноберезняки занимают площадь около 60 тыс. кв. км (43,3% от лесопокрытой площади) и являются основными биотопами рыси. Распространены на побережьях до высоты 500-600 м над уровнем моря, в средней части полуострова - до 780-850 м над уровнем моря. Представляют собой разреженные насаждения паркового типа с полнотой древостоя 0,3-0,7. В подлеске встречается рябина бузинолистная, жимолость, шиповник, боярышник, спирея, у верхней границы распространения - кедровый и ольховый стланики. Образуют сплошные заросли по склонам горных хребтов и отдельно возвышающихся сопок. По мере приближения к морской береговой линии или удаления к северу, массивы каменноберезняков расчленяются на участки разной величины, вплоть до незначительных рощ. Самыми лучшими кормовыми и защитными условиями обладают каменноберезняки с подлеском из рябины и с зарослями кедрового стланика на опушках и полянах.

Белоберёзовые леса из берёзы плосколистной распространены в долине р. Камчатки и на западном побережье полуострова. Занимают незначительную площадь 4,2 тыс. кв. км или 3% от лесопокрытой площади и приурочены к речным долинам, занимая припойменные террасы и невысокие водоразделы. Чаще они в качестве примеси входят в состав каменноберезняков и хвойных лесов, лишь в долине реки Камчатки образуют чистые насаждения. Сомкнутость крон небольшая (0,2- 0,5). В подлеске и на многочисленных, часто обширных полянах (аласах) обычны жимолость, шиповник, боярышник, спирея, чернотал. Эти леса отличаются лучшей, по сравнению с каменноберезняками кормностью, однако защитные и гнездовые условия здесь хуже.

Пойменные леса образованы деревьями и кустарниками мягких пород: тополем, чозенией, ольхой, различными видами ив. Относятся к интразональному типу угодий, поднимаясь по поймам рек от морских побережий до высоты 600-750 м над уровнем моря. Характерна дискретность в распределении пойменных лесов, обусловленная чередованием их с лугами, аласами, участками тундр, зарослями кустарников. Их общая площадь составляет 10,5 тыс. кв. км (7,6%). Характеризуются хорошими кормовыми и защитными условиями.

Хвойные леса в центральной части полуострова состоят из лиственницы Каяндера и ели аянской с примесью берёзы. Занимают площадь 7,3 тыс. кв. км (5,3%), в том числе ельники 1,8 тыс. кв. км и лиственничники 5,5 тыс. кв. км. Распространены до высоты 350 м над уровнем моря. Кормовые, защитные и гнездовые условия для рыси аналогичны таковым в каменноберезняках.

Кедровые и ольховые стланики, занимающие площадь 29,3 и 17,3 тыс. кв. км, соответственно, (21,2 и 12,5%), распространены от 600-800 м над уровнем моря и образуют субальпийский пояс. Часто кедровые стланики, перемежаясь с ольховыми, образуют мозаичные сочетания, характеризующиеся идентичностью условий обитания для многих представителей фауны, в том числе и для рыси. Однородность зарослей обуславливает отсутствие разнообразной и стабильной кормовой базы.

Общая площадь редин, гарей и вырубок - 9,7 тыс. кв. км (7,1%). Вырубки занимают значительные площади в центральной части полуострова, где велись промышленные заготовки древесины хвойных пород, редины распространены на севере полуострова.

В настоящее время процесс расселения рыси по полуострову в основном завершен. Вид заселил все пригодные для обитания участки территории. При этом хищник сохранил биотопическую приуроченность к лесным стациям обитания. В настоящее время основными стациями обитания рыси на Камчатке являются каменноберезняки, а в центральной части полуострова - лиственничные, еловые и смешанные леса. В открытых ландшафтах рысь появляется лишь заходами, но при этом не избегает мест обитания снежных баранов и черношапочных сурков в субальпийской зоне; выходит и к морскому побережью. Часто следы ее обитания в летний период регистрируются у верхней границы распространения стлаников (по подножьям вулканов и в предгорьях горных массивов). В снежный период рысь более строго придерживается пойменных участков с высокоствольным лесом и каменноберезняков.

Современная площадь обитания рыси на Камчатке составляет около 140 тыс. кв. км. Она включает в себя почти всю лесную зону полуострова от Парапольского дола до м. Камбального протяжённостью по меридиану 1100 км. Характер заселения столь обширной территории носит весьма неравномерный и "очаговый" характер, что определяется существенным различием в защитных и кормовых условиях обитания хищника на конкретных участках территории и в отдельных биотопах.

Лучшими стациями обитания рыси на Камчатке считаются лиственично-еловые и смешанные леса долины р. Камчатки. Эти угодья отличаются хорошими защитными свойствами и стабильно высокой кормовой базой. Но даже в пределах этих биотопов ценность местообитаний неоднозначна: имеются обширные площади редин, старых гарей и вырубок, где рысь регистрируется лишь заходами. Эти леса продолжают вырубаться, возрастает антропогенный пресс. Плотность населения рыси в данных биотопах составляет 0,8- 2,5 особей на 100 км учетного маршрута и в разные годы сильно колеблется, что связано с откочевкой хищника в верховья рек и в предгорья вслед за сезонными перемещениями зайца-беляка к верхней границе леса и в зону стлаников.

На восточном и западном побережьях полуострова основными стациями обитания рыси, как по площади распространения, так и по значению в жизни вида, являются каменноберезовые и пойменные леса основных речных систем. Они занимают наиболее значительную площадь территории и характеризуются относительно стабильной кормовой базой для хищника и хорошими защитными условиями.

Имеет место и существенное колебание численности рыси в зависимости от обилия основных жертв (заяц-беляк, куропатка) в биотопах и степени антропогенного воздействия. К лесным стациям обитания, имеющим для рыси уже второстепенное значение, можно отнести заросли кедрового и ольхового стланика. По высотной поясности ольховый и кедровый стланики встречаются от приморской зоны до высот 1200-1300 м над уровнем моря. В центральной части полуострова кедровый стланик формирует более или менее выраженный горный пояс на высотах 600-1200 м (Хоментовский, 1995). В зоне леса стланики могут присутствовать в виде подлеска, повышая защитные свойства основных биотопов. Для рыси эти местообитания могут иметь существенное значение лишь в некоторые сезоны. В отдельные годы численность рыси в зоне стлаников может быть высокой (до 1,5 особей на 100 км учетного маршрута), но это, как правило, бывает связано с повышенной осенней численностью зайца-беляка в данных биотопах. В снежный период рысь избегает обширных участков стланиковых зарослей из-за их низких защитных свойств и относительно бедной кормовой базы. Существенно повышается ценность этих стаций, когда стланики занимают незначительные площади и перемежаются с участками пойм и каменноберезового леса, что характерно для Центральной и Восточной Камчатки.

Следы рыси часто регистрируются и в открытых стациях обитания. Но это, как правило, сезонные заходы зверей из лесной зоны или переходы через водораздельные хребты в другие бассейны. Более-менее постоянно в летне-осенний период регистрируются следы пребывания хищников в предгорьях и на склонах гор в местах обитания снежных баранов или в окрестностях колоний черношапочных сурков. Зимой, как правило, рысь покидает открытые субальпийские участки, спускаясь в каменноберезовый лес и пойменные биотопы. Отмечен случай, когда рысь в течение всей зимы держалась в предгорьях вулкана Таунщиц (выше 1200 м над уровнем моря) периодически совершая набеги на табун домашних оленей.

В период с 1985 по 1995 гг. 2-2,5% местообитаний подверглись прямому или косвенному воздействию хозяйственной деятельности, включая сельское хозяйство, лесозаготовки, разведку и разработку полезных ископаемых, сопряжённые со строительством и прокладкой дорог. Сельское хозяйство никогда не играло важной роли в сокращении местообитаний диких животных на Камчатке. Пахотные земли сконцентрированы поблизости от населённых пунктов, а оленеводство не нарушает местообитания в масштабах, ведущих к изменению ландшафтов, оказывая лишь косвенное влияние через увеличение посещения людьми отдалённых районов. Планы экономического развития региона не предусматривают расширения сельскохозяйственной деятельности. Имеющийся отрицательный эффект лесозаготовок на биотопы рыси к настоящему времени сведён до минимума. Легко доступный лес уже вырублен, лесозаготовки деловой древесины ведутся лишь на ограниченных участках и их расширение не предполагается. Наибольшую опасность для местообитаний промысловых зверей на Камчатке представляют интенсивно развивающиеся разведка и разработка полезных ископаемых, сопровождающиеся строительством и загрязнением среды. Хотя на полуострове лишь 1600-2000 кв. км (0,3-0,4% территории) занято разработками и связанными с ними сооружениями и дорогами, косвенное влияние этой деятельности прослеживается на территории 5000-6000 кв. км, включая зоны шириной 20-25 км вокруг посёлков и по 10-12 км вдоль дорог. При сохранении существующих темпов экономического развития, до 2005 г. 5-7% местообитаний может прямо или косвенно подвергнуться влиянию горных разработок и коммуникаций топливно-энергетического комплекса (газопроводы, ЛЭП).

Несмотря на широкое распространение по полуострову, рысь остается относительно редким видом. Относительная плотность населения рыси в среднем по полуострову в 1976-1983 гг. составляла 0,3-1,0 особи на 100 км учетного маршрута (Валенцев, 1984). Более высокая плотность населения рыси регистрировалась в хвойных лесах долины р. Камчатки и на западном макросклоне Срединного хребта (Быстринский и Тигильский районы). В те годы, учитывая процесс становления популяции, динамику численности вида проследить было невозможно.

Анализ учетных данных, показывает, что с 1985 по 1996 гг. численность рыси на полуострове сохранялась на относительно низком уровне.

С 1985 по 1988 гг. в целом по полуострову была заметна общая тенденция к сокращению численности хищника. В относительных показателях снижение численности в эти годы произошло с 0,8 особей на 100 км учетного маршрута в 1985 г. до 0,24 – в 1988 г. Следующие четыре года (1989-1992) шло увеличение численности рыси по всем районам полуострова. В 1994-1996 гг. численность рыси сохранялась на относительно высоком уровне (в этот период был снижен объем учетных работ).

Начиная с 1997 г. и по настоящее время относительная плотность населения рыси и её численность заметно увеличились (табл. 1). Именно на эти годы приходится рост численности и пик (1998 – 1999 гг.) зайца-беляка (табл. 2).

Таблица 1. Относительная плотность населения рыси на полуострове Камчатка

Годы	Протяженность учетных маршрутов по лесным стациям обитания (км)	Учтено суточных следов	Показатель учета (следов на 100 км учетного маршрута)
1985	4250	34	0,80
1986	3911	30	0,77
1987	6866	39	0,57
1988	8255	20	0,24
1989	6726	30	0,49
1990	7101	41	0,58
1991	5064	29	0,57
1992	6613	65	0,98
1993	5317	46	0,86
1994	Нет данных
1995	2077	15	0,72
1996	1907	19	0,99
1997	2261,2	30	1,32
1998	2457,8	44	1,79
1999	1960,5	40	2,04
2000	2103,1	49	2,33
2001	2293	57	2,49
2002	2640,2	35	1,33

Оценить изменение общей численности рыси в абсолютных показателях не представляется возможным. Экспертную оценку можно сделать на основе сообщений охотоведов промысловых и охотничьих хозяйств полуострова.

Численность рыси на полуострове в 1976-1983 гг., оценивалась в 150-200 особей. До 1987 г. численность рыси возросла незначительно и сохранялась на уровне в 200-220 особей. Продолжалось более полное "освоение" видом лесных стаций обитания: на юге полуострова в пределах территории Южно-Камчатского республиканского заказника в 1984 г. зарегистрированы первые признаки обитания рыси; в 1987 г. на этой территории постоянно держалось уже 5-7 зверей (Летопись природы, 1984 - 1988). С 1989 по 1995 гг. численность рыси по нашим оценкам возросла до 250-270 особей и сохранялась на этом уровне (220-270 особей) до 1996 г. включительно. В период с 1997 по 2002 гг. её численность, скорее всего, была от 350 до 400 особей. Такая же тенденция отмечалась и на охраняемой территории Кроноцкого заповедника (табл. 3).

Таблица 2. Относительная плотность населения зайца-беляка на полуострове Камчатка

Годы	Протяжённость учётных маршрутов (км)	Учтено односуточных следов	Показатель учёта (следов на 10 км учётного маршрута)
1996 1997 1998 1999 2000 2001 2002	4059,5 2723,3 2987,0 2265,1 2536,0 2752,2 2935,2	2591 2395 4604 8440 2869 3121 1539	6,38 8,80 15,41 37,26 11,31 11,34 5,24

Таблица 3. Динамика численности вида на заповедной территории

Годы	Протяженность учетного маршрута по лесным стациям обитания (км)	Показатель учета (следов на 100 км учетного маршрута)	Общая численность на охраняемой территории (особей)	Плотность населения (особей на 100 кв. км)
1996	197,2	1,04	8	0,13
1997	125,5	0,8	6	0,11
1998	409,3	1,95	14-16	0,24
1999	497,0	2,61	10-12	0,18
2000	390,25	8,5	18-20	0,34
2001	507,1	6,74	12-14	0,23

Для юго-восточной части полуострова по информации от охотников (В.Н.Овсянников) численность рыси в зимний период 1999-2000 гг. была очень высокой: в бассейне р. Вестник в течение всей зимы держалось до 8-10 особей, которые охотились на зайца-беляка, выходили на береговые террасы и в стации обитания снежных баранов.

На Камчатке у рысей гон начинается в феврале и продолжается весь март. Появление самцов на участках обитания самок отмечалось в феврале - марте.

В конце мая - начале июня, по нашим сведениям, самка приносит потомство. Во многих случаях рысь может использовать одно и то же логово и конкретный участок территории на протяжении нескольких лет. В 1974-1976 гг. одна из самок приносила потомство на р. Облуковина три года подряд. В течение трех лет (1992-1994) самку с выводком регистрировали у подножья влк. Бол. Семячик в одном из распадков среди стлаников и каменистых россыпей.

Сведения по размеру выводков камчатских рысей у нас ограничены: мы достоверно располагаем данными только по 17 выводкам. При этом нами использовались сведения от охотников и оленеводов, данные по заповеднику (1969-1996 гг.) и промысловым хозяйствам области (1974-1995 гг.). Максимальное количество детенышей, регистрируемых у одной самки, на Камчатке не превышало 4 шт. (2 случая). Не зафиксировано ни одного случая нахождения выводка с 5-ю котятами. Чаще всего регистрировались выводки с 2 детенышами (65% случаев); дважды отмечены самки с одним котенком в выводке. Молодые звери держатся с самкой в течение года и выводок распадается уже на следующий год; чаще всего это происходит в период гона.

Исследования гельминтофауны рыси проводились в Камчатском отделении ВНИИОЗ и в Камчатском институте экологии и природопользования ДВО РАН в 1980-1993 гг. Н.А.Транбенковой (1996) на небольшом материале в силу малочисленности вида и недостаточного поступления материала (тушек) для камеральной обработки. Всего у рыси Камчатской области обнаружено 10 видов гельминтов, паразитирующих в органах пищеварения, дыхания и в мышцах (Транбенкова, 1996).

Вне периода размножения территориальное распределение рыси сохраняется стабильным. Характер использования территории, данные об участках обитания и другие сведения по территориальному и биотопическому распределению хищника собирались нами, в основном, в Кроноцком заповеднике в течение 15 лет. При этом использовали карточки регистрации встреч с хищниками (п=274), материалы частичных троплений суточного хода (суммарно, более 120 км), результаты зимних маршрутных учетов (1485 км), информация от Гослесоохраны о встречах, лежках и убежищах. Индивидуальные участки обитания отдельных особей (выводков) выделялись на карте при анализе и сопоставлении всех встреч, следов, результатов троплений суточного хода и другие сведения.

Отдельные особи (взрослые самцы или самки с детенышами) занимают территориально обособленные участки обитания. Такие участки бывают обширны по площади и, как правило, включают в себя бассейн средней по размеру реки с естественными орографическими границами (водораздельный хребет с зоной горных тундр или обширное пространство заболоченных приморских тундр). Спектр биотопов таких участков широк - от приморской зоны до предгорий вулканов. Нагрузка хищника на участок обитания бывает неравномерной. Некоторые места посещаются крайне редко или в определенные сезоны года. Например, на берегах мелководных нерестилищ рысь отмечали лишь в конце осени-начале зимы, когда после нереста здесь остается много павшей рыбы. Колонии черношапочного сурка в предгорьях вулканов испытывают пресс хищника лишь в летне-осенний период. Стации обитания снежных баранов рысь посещает в начале лета. Обычно же в пределах "своего" участка обитания рысь придерживается пойменных биотопов, так как все перемещения хищника связаны с долиной реки и руслами ее притоков. При троплении суточного хода нам неоднократно приходилось наблюдать, как хищник периодически (через 4-8 дней) использовал распадок или долину реки в своих перемещениях по участку. Общая траектория прохода хищника представляла собой замкнутую линию: дойдя до верховий ручья по дну заснеженного распадка рысь через водораздельный гребень по стланикам или скалам переходила в соседний распадок и возвращалась в пойму того же речного бассейна. Длина суточного хода может существенно колебаться (от 12 до 25 км) в зависимости от успешности "охот" и протяженности распадков, которые хищник "выбрал" для своих перемещений. Для дневки и отдыха рысь чаще уходила в широкую пойму реки; нами ни разу не отмечались лежки хищника в зоне стлаников или на склоне распадка. Дважды мы находили дневочную лежку рыси в захламленной тополево-чозеневой пойме на возвышенном берегу реки (р. Трухинка). Летом хищник мог устроить временную лежку в скалах, среди зарослей кедрового стланика. В снежный период чаще лежки рыси располагались в высокоствольном лесу.

Сезонная смена стаций обитания для рыси связана, как правило, с осенней откочевкой зайца-беляка в зону стлаников. Весной, в мае-июне, самки придерживались среднегорных участков и каменистых россыпей, где они устраивали логова и приносили потомство. К осени выводок спускался ниже, в пойменный или каменноберезовый лес.

Участок обитания хищника может быть постоянным в течение нескольких сезонов. У нас есть сведения, когда на протяжении 5 лет очень крупный самец занимал один и тот же участок территории в среднем течении р. Кроноцкой. В другом случае взрослая самка обитала в бассейне р. Лиственичной в течение трех лет, ежегодно принося потомство.

Размер участка обитания отдельных особей (взрослый самец или самка с котятами) может колебаться от 80 до 250 кв. км в зависимости от кормности охотничьих угодий хищника. Так, например, самка с двумя котятами в течение зимы 1995 г. занимала все правобережье р. Кроноцкой от оз. Кроноцкого до приморских тундр, включая зону стлаников по подножью влк. Кроноцкого (более 250 кв. км). Другой выводок (самка с двумя котятами) в течение двух сезонов держалась в пределах бассейна р. Лиственичной (около 120 кв. км). В пределах бассейнов рр. Ольга и Волчья крупный взрослый самец регистрировался в течение трех сезонов подряд на ограниченном участке территории в 80 кв. км.

На р. Тихой с ее многочисленными притоками и богатыми стациями обитания самка с котенком занимала участок территории не более 70 кв. км.

Как и в других регионах Северо-Востока России, основу питания рыси на Камчатке составляет заяц-беляк, но пищевой рацион хищника характеризуется своими региональными особенностями. Наряду с зайцем-беляком, в список основных жертв хищника здесь входят белая куропатка, каменный глухарь, дикий и домашний северные олени, снежный баран, полевки, суслик, черношапочный сурок.

В разные годы и в зависимости от района обитания доля зайца-беляка в пищевом рационе хищника изменяется от 45 до 80%. П.Ф.Грибков (1967) указывает на прямую зависимость численности рыси от численности зайца-беляка в северных районах области: с 1960 по 1963 гг. максимальные заготовки шкурок зайца-беляка (15-20 тыс. шт.) совпадали с максимальными заготовками шкур рыси (17 шт.). Почти в те же годы на юге полуострова (бухта Пиратков) в пищевом рационе хищника, наряду с зайцем, существенную долю занимали белая куропатка и глухарь.

Из копытных, рыси часто добывают снежных баранов. В местах обитания диких северных оленей (Кроноцко-Жупановское стадо) резко возрастает их доля в пищевом рационе хищника. При недостатке пищи рысь нападает и на домашних оленей. В некоторых случаях (при плохой охране табунов пастухами, при неполной утилизации продуктов убоя), хищник переключается на преимущественную добычу этих животных. В верховьях р. Тигиль в январе-феврале 1982 г. около табуна домашних оленей постоянно держался крупный самец рыси, который убивал по одному оленю каждые 5-7 дней. Обнаружив остатки оленя, пастухи забирали тушу, после чего рысь нападала на следующего. В течение месяца она задавила трех оленей. В 1984 г. у подножья вулкана Тауншиц (Восточная Камчатка) всю зиму держался выводок рысей (самка с двумя молодыми особями). По сообщению оленеводов, выводок периодически совершал набеги на табун домашних оленей и уходил в предгорья; за зиму оленеводы не досчитались в табуне 12 оленей. При любой попытке преследования хищники уходили в скалы. Повторно, в этом же горном районе выводок рысей был отмечен и в 1986 г. Достоверно нами зарегистрирована (по следам и по осмотру остатков "жертв" гибель от хищников 15 голов домашних оленей (в основном, важенки и телята).

Из-за относительной малочисленности и локального "очагового" распространения по полуострову, дикий северный олень может играть существенную роль в пищевом рационе хищника лишь в некоторых районах Камчатки. Для территории Кроноцкого заповедника и сопредельных горных районов Жупановских Долов, где дикие северные олени относительно многочисленны, в пищевом рационе рыси присутствие остатков этих копытных довольно обычно (до 5,64 %). В центральной части заповедника "жертвами" рыси чаще всего становились молодые важенки или больные животные. Во всех случаях рысь нападала на оленей не на открытых участках тундр, а в зоне леса. Как правило, это происходит в начале зимы, когда олени еще держатся в приморской зоне (позднее, при выпадении снега животные уходят на горные тундры вулканических долов). В декабре 1994 г. на опушке каменноберезового леса (при троплении суточного хода рыси) были найдены остатки оленя: на молодую важенку рысь напала у опушки леса, когда животное переходило участок березняков, и в течение двух дней питалась исключительно на ней (две лежки хищника располагались в 15 м от "жертвы". В декабре 1995 г. рысь (с 2 крупными котятами) преследовала по глубокому снегу самца северного оленя на протяжении 17 км, но попытки добыть его были безуспешными - животное придерживалось открытых участков тундр и на всем протяжении ни разу не зашло в лес.

О том, что рысь может нападать на снежных баранов и отрицательно влиять на их поголовье, указывают многие авторы (Грибков, 1967; Егоров, 1965; Портенко и др., 1963; Чернявский, 1961 и др.). У нас есть сведения о том, что крупного самца-толсторога может добыть и самка: зимой 1976 г. в верховьях р. Облуковина (г. Капитанская) мы следили за выводком рысей (самка и два котенка), кормившихся в течение 5-6 дней на туше добытого ими снежного барана. В июне 1991 г. нам удалось наблюдать успешную охоту этого хищника на снежных баранов в Кроноцком заповеднике на вулкане Шмидта (Чернявский, Мосолов, 1993). Рысь (крупный самец) мы заметили накануне вечером. В условиях плохой видимости и при начинавшемся снегопаде хищник в ожидании жертвы расположился на скальном карнизе, нависающем над глубоким распадком, забитом снегом. Утром следующего дня (после прекращения снегопада) рысь, по-прежнему, находилась на склоне. При осмотре дна распадка мы обнаружили на снежнике два тела снежных баранов - ягненка-прошлогодка и самца-двухлетка. Судя по следам на снегу, нападение произошло рано утром (сразу после прекращения снегопада). Снежных баранов рысь задавила почти одновременно: первым - годовалого ягненка, потом самца-двухлетка. Бараны утром пересекали забитый снегом распадок. Рысь напала сверху, настигла первую жертву (ягненка) в несколько крупных прыжков, потом скатилась с ней на 10-12 м ниже по склону. Самец-двухлеток, находившийся еще ниже по склону, не сразу сориентировался, может быть проявил свойственное этим животным в данном возрасте любопытство и оказался жертвой второго броска хищника. С этим бараном рысь скатилась на 15 м ниже по склону, бросив умерщвленную жертву, поднялась к задавленному ягненку и стала его поедать. Добытые хищником бараны находились в составе группы (взрослая самка, молодая самка, ягненок), которую мы могли наблюдать несколько раз накануне. Рысь, длительное время находившаяся в непосредственной близости от баранов, в типичных для них стациях, вероятно, вела целенаправленную охоту на копытных, которая в данном случае оказалась успешной.

Особо следует отметить присутствие в списке пищевых объектов рыси остатков лососевых рыб: часто в малоснежный период хищник целенаправленно посещал нерестовые водоемы и поедал отнерестившихся лососей, которых находил у берегов и на мелководье. Нами проанализированы все сведения по питанию рыси (анализ остатков жертв, разбор экскрементов, содержимого желудков, материалы троплений и др.) на территории заповедника в период с 1979 по 1995 гг. (табл. 4).

Таблица 4. Характеристика питания рыси (Кроноцкий государственный заповедник, n=124)

Вид корма	Встречаемость в пищевом рационе (в %)
Заяц беляк	52,4
Домашний северный олень	23,4
Дикий северный олень	5,6
Лесные полевки	5,6
Снежный баран	2,4
Сурок черношапочный	1,6
Медведь бурый	0,8
Белая куропатка	1,6
Лосось	5,6
Орешки кедрового стланика	0,8

В целом же, анализируя питание рыси на заповедной территории, следует отметить, что в любые сезоны года основу ее питания составляет заяц-беляк, доля которого в пищевом рационе хищника всегда превышает 50 %. В отдельные годы в рационе может возрастать значение дикого северного оленя или белой куропатки. Но это, как правило, происходит на фоне снижения численности основного пищевого объекта - зайца-беляка.

Рысь является новым и относительно редким видом охотничье-промысловой фауны полуострова. Специальный промысел ее не ведется. При капканном промысле соболей или при охоте на белку и соболя с собакой рысь добывается охотниками попутно или случайно. Также случайно попадается она и в петли, установленные на зайцев. Характерно, что попавшаяся в небольшой соболиный капкан даже одним пальцем, рысь длительное время спокойно сидит в нем.

В пушных заготовках Камчатки (включая Пенжинский и Олюторский районы) шкуры рыси отмечаются с 1937 г. В период с 1937 по 1967 гг. из Пенжинского района поступало от 3 до 7 шкур ежегодно (Грибков, 1967). В целом по области в 1962 г. в заготовках зарегистрировано 14 шкур рысей; в 1963 г. - 17.

До последнего времени заготовки шкур рыси по полуострову составляли 4-5 штук в год, что не отражало общего объема промыслового изъятия рысей на полуострове, т. к. большая часть шкур оседала у населения. При повышении закупочных цен заготовка шкур в 1983 г. резко возросла до 20 штук. В период с 1985 по 1993 гг. средние заготовки шкур рыси колеблются от 5 до 20 штук в год; максимальное количество шкур рыси поступило в 1993 г. - 38 штук.

Размер оседания шкурок рыси у населения ориентировочно составляет 50% (по аналогии с такими видами, как росомаха, выдра).

Специальных мер охраны рыси со времени её появления на Камчатке не применялось. Охота на рысь, как и на другие виды пушных зверей, разрешена с 1 ноября по 28 (29) февраля. Запрещена охота на этого хищника на особо охраняемых территориях полуострова, в том числе в Кроноцком государственном биосферном заповеднике площадью 9649 кв. км, Южно-Камчатском федеральном заказнике (2250 кв. км) и в региональных заказниках общей площадью 5124 кв. км.

Учитывая такие факторы, как отсутствие целенаправленного промысла рыси, незначительные изменения местообитаний в обозримом будущем, а также развитие сети особо охраняемых территорий, можно охарактеризовать перспективы состояния вида в регионе как вполне благополучные. Численность, воспроизводство и пространственное распределение вида будет определяться на большей части ареала в основном естественными факторами.

ЛИТЕРАТУРА

Бажанов В.С. Заметки о некоторых млекопитающих бассейна р. Пенжины // Бюлл. МОИП. Отд. биол. 1946. Т.51, вып.4-5. С.91-101.

Баскин Л.М. Распространение некоторых млекопитающих на Камчатском перешейке // Биол. науки. 1968. №1. С.11-12.

Валенцев А.С. Рысь Камчатского полуострова // Охота и охотничье хозяйство. 1984. №8. С.8-9.

Вершинин А.А. Изменения фауны промысловых млекопитающих Камчатки за двести лет // Тр. II Всесоюзн. совещ. по млекопитающим. М.: Изд-во МГУ. 1975. С.293-296.

Вершинин А.А., Лазарев А.А. Биология и промысел камчатской лисицы // Сб.: Охотоведение. М.: Лесная пром-сть. 1974. С.5-26.

Грибков П.Ф. О распространении рыси на Камчатском полуострове // Вопр. географии Камчатки. 1967. Вып.5. С.149-152.

Гептнер В.Г., Слудский А.А. Млекопитающие Советского Союза. Т. II (часть вторая). Хищные (гигиены и кошки). М.: Высшая школа. 1972, 551 с.

Дьячков В.С. Распространение и фрагменты экологии белки на Камчатке // Промысловая фауна Северной Пацифики. Сб. научн. тр. ВНИИОЗ. Киров. 1989. С.105-116.

Егоров О.В. Дикие копытные Якутии. М.: Наука. 1965, 258 с.

Кищинский А.А. О распространении и внутривидовой изменчивости волка, росомахи, рыси на Колымском нагорье и в Колымском хребте // Экология млекопитающих и птиц. М.: Наука. 1967. С.10-16.

Новограбленов П.Т. Белка на полуострове Камчатка // Изв. гос. Русск. географ. общ-ва. 1930. Т.62, вып.4. С.457-458.

Портенко Л.А., Кищинский А.А., Чернявский Ф.Б. Млекопитающие Коряцкого нагорья. М.-Л.: Изд-во АН СССР. 1963, 49 с.

Самородов А.В. К фауне млекопитающих земли олюторских коряк // Сб. тр. Зоомузея МГУ. 1939. Вып.5. С.15-21.

Сокольников Н.П. Охотничьи и промысловые звери Анадырского края // Бюлл. МОИП. Отд. биол. 1927. Т.36, вып.1-2. С.117-162.

Транбенкова Н.А. Гельминтозные инвазии как один из механизмов регуляции численности млекопитающих (на примере куньих Камчатской области) // Дисс. ... канд. биол. наук. Владивосток. 1996, 218 с.

Хоментовский П.А. Экология кедрового стланика (Pinus pumila (Pallas) Regel) на Камчатке. Владивосток: Дальнаука. 1995, 228 с.

Чернявский Ф.Б. Материалы по биологии снежного барана (Ovis nivicola Esch.) в Корякском нагорье // Бюлл. МОИП. Отд. биол. 1961. Т.66, вып. 6. С.61-76.

Чернявский Ф.Б., Мосолов В.И. Успешная охота рыси (Lynx lynx L.) на снежных баранов (Ovis nivicola Esch.) в Кроноцком заповедника (Восточная Камчатка) // Фауна и экология промысловых зверей Северо-Востока Сибири. Владивосток: Дальнаука. 1993. С.125-127.

@темы: Lynx lynx (европейская), Статьи